Забавно, но сейчас, вспоминая того самого кошмарика, я прекрасно вижу, что все трудности и острые углы первых лет ее жизни переросли в яркие и интересные черты.
Беспокойный сон. Она просыпалась в каждый период быстрого сна. Просыпалась с кошмарами, заходясь криком. Успокаивать приходилось долго, жалко ее было ужасно, а порой очень хотелось выкинуть в окно. Первый год это были 40-минутки сна, потом она научилась спать 1,5 часа подряд. Но не дольше. Ни днем ни ночью. В периоды интенсивного обучения чему-то, она продолжала тренироваться и во сне: поднималась на четверенки, ползла, вставала, оглашая весь дом диким ревом. Как будто мозг не разрешал ей отдыхать до тех пор, пока очередная высота не достигнута.
А потом раз -и кошмар прекратился. Что-то дозрело, какие-то мышцы укрепились и она начала спокойно спать. Всю ночь. Ну и днем, если устает. То есть, сама ложится и засыпает. Без особых ритуалов. Она, конечно, любит песенки и книжки на ночь и просто полежать в обнимку, но для засыпания это совсем необязательно.
Консерватизм. Незнакомые места, незнакомые люди, все пугало и вызывало сопротивление. Особенно новое место с новыми людьми. Даже если там другие дети и интересные игрушки. Все равно сначала -долгий рев и сопротивление. Без дураков, решение зайти куда-то она принимала по часу, а то и дольше. Поликлиника, поход в гости, развивашки (будем честны: это было нужно мне -регулярное общение с такими же задолбанными мамашами, но ей, в итоге, тоже очень нравилось) -обо всем надо было заранее, желательно накануне, предупредить, выдержать кучу "нет" и "не хочу", потом час стояния у входа и заглядывания во дверь с теми же "боюсь!" и "не хочу!". А еще были магазины, где она могла расплакаться от любой попытки незнакомого человека с ней заговорить, а еще парк с назойливыми бабушками...В общем, общение с окружающим миром было крайне сложным. Как для нее, так и для окружающего мира.
А потом это закончилось. Сейчас она рассматривает все новое с добожелательным любопытством и доверчиво общается с незнакомцами. Этой зимой она с удовольствием осваивала горные лыжи в обществе инструктора. А я просто стояла и смотрела. Еще полгода назад это было бы немыслимо.
И тут выяснилось, что она на редкость наблюдательна вообще и очень хорошо видит человеческие эмоции и настроения. Лицо для нее -объект постоянного наблюдения. Это иногда обескураживает. Например, я читаю книжку, а она меня теребит: "Мама, почему ты грустная, улыбнись скорее!". Она может расплакаться просто потому, что увидела у меня на лице досаду -например, она повторяет один и тот же вопрос десять раз подряд, а мои ответы ее не удовлетворяют. "Мама, не сердись", а я ведь даже ничего не сказала. А потом, успокоившись, потребует объяснения, почему я на нее рассердилась. И придется объяснять, не отвертишься. Ну, про мишку со злыми глазами, я рассказывала. Она называет эмоции легко, как зверюшек на картинках.
А еще столько признаний в любви в единицу времени в нашем доме не звучало никогда. Мы как-то редко говорили про любовь, пока не появилась она и не научилась говорить. Такой ребенок-восприятие, ребенок-чувство.
Она, кстати, уже вполне точно называет и свои собственные переживания. "Почему ты плачешь?" "Я просто устала" "Мне грустно!" "Я соскучилась!" "Мне хочется немножечко побыть маленькой!" Обычно достаточно просто посидеть в обнимку, чтобы все снова стало хорошо.
Она первая из наших детей, кто с удовольствием ходит по разным выставкам и все внимательно рассматривает. Она вообще любит посмотреть и понаблюдать за окружающим и очень редко скучает. И первая, кто всегда заметит на мне обновку и всегда похвалит. И скажет, какая я красивая.
Я вот думаю, может, тот мегаконсерватизм в два года был защитой не созревшей психики от потока эмоционально насыщенной информации? Периодом, когда обостренное восприятие уже есть, а сил переварить воспринимаемое еще нет?
Ну и упорство и любовь к повторениям. В десять месяцев она могла по 10 раз подряд собрать и разобрать пирамидку. Или монтессори-рамку. В 1,5 года -тыкать пальцем в картинки и требовать, чтобы их называли, много-много раз подряд. В 2 года -слушать по двадцать раз подряд одну и ту же книжку. Собирать пазл. Снова и снова.
Да, она просто осваивала эти навыки. Учила слова. И сказки -наизусть. Сейчас она прекрасно формулирует довольно сложные мысли, рассказывает сказки и поет песни любому, готовому слушать, а новые запоминает после пары повторов. И упорство никуда не делось. Как и способность увлеченно играть в полном одиночестве.
Я это к чему. Глядя на дочку, я не могу отделаться от мысли, что она -ребенок, предназначенный для взрослых родителей. Осознавших почти полную бессмысленность воспитания и научившихся доверять и ждать. Все эти волшебные изменения просто результат взросления. Ну и поддержки. Она плачет -ей плохо -ей нужно помочь. Не ругать, не воспитывать, а постараться разобраться и помочь. Хотя бы объяснить, что происходит, пожалеть и попытаться договориться. Но не называть трудности восприятия капризами, упрямством или попытками манипулировать. Хотя это реально сложно -куда проще наорать и дать по попе. Со старшим у меня такого дзена не было. Но и он устроен был намного проще. И обладал, да и обладает, удивительной устойчивостью к любому давлению. Если бы на его месте была дочка -мы бы наворотили таких дров, что страшно представить. И она осталась бы единственным ребенком, потому что еще два года бессонницы я бы не выдержала.
Так что, наверное, есть определенный смысл в очередности рождения. Для дочки большое и, чего греха таить, с удовольствием балующее ее семейство стало коконом, в котором она спокойно дозревала до того счастливого момента, когда внешний мир перестанет оглушать и начнет радовать. Хорошо быть малышкой, когда вокруг много любящих старших. Иногда я по-хорошему ей завидую.