На дне. Продолжение графомании
Рита шла куда глаза глядят. Глаза глядели на залитые солнцем узкие улочки, необыкновенно яркие цветы на белоснежных фасадах и искрящееся море между ними. Весь мир вокруг светился и переливался какими-то нереальными цветами, а на границах предметов цвета перемешивались, образуя причудливые переливы. Она с удивлением вспоминала, сколько дней, месяцев и даже лет шла по утрам в прямо противоположную сторону – к зданию школы, преподавать биологию. «Зачем всё это? Лето, солнце, всё сверкает, зачем детям эти митохондрии и нуклеиновые кислоты?» Дома она насыпала на подоконник просо с семечками, в миску на ступеньках крыльца – собачий корм, заперла дверь и почувствовала себя совсем свободной.
Телефон зазвонил – её разыскивали. Она счастливо улыбнулась и выкинула звенящую игрушку в ближайшие кусты.
- Пить хочу, - вдруг поняла она. – Чтобы такого выпить? – Сегодняшний день был слишком прекрасен для банальной минералки. Фанта! Она не пила фанту лет с десяти, когда узнала, что сладкая газировка страшно вредна. В магазине она радостно улыбнулась женщине на кассе, но та не вернула улыбку, а наоборот, посмотрела на Риту с мрачным осуждением. «Я сразу поняла, что с ней что-то не так, - рассказывала она потом каждому, кто готов был её слушать. – У неё были огромные зрачки, такие, что и не разберёшь, какого цвета глаза».
Потягивая оранжевую жидкость, Рита вышла из города и направилась к скалам. Пузырьки фанты проникли в самые кончики её пальцев, она казалась самой себе искрящимся на солнце пузырьком. Становилось всё жарче, теперь она была пузырьком на раскалённой сковородке. «Я же сейчас просто испарюсь!» Решение пришло само собой. Под скалой, всего-то в сотне метров внизу искрилось и переливалось море. Она разбежалась и прыгнула вниз.
Вода была восхитительно прохладная. В какой-то момент Рита поняла, что воздух совсем не нужен. Перед глазами мельтешили разноцветные рыбки.
- Привет, подруга, - одна из рыбок оказалась намного больше других, с развевающимися волосами и вполне человеческим лицом.
«Как она говорит под водой?» - по выражению лица рыбки Рита поняла, что произнесла это вслух.
- То есть хвост тебя не смущает? – расхохоталась «рыбка». Рита опустила глаза – вместо ног прямо от пояса у неё начинался зеленовато-перламутровый рыбий хвост.
- Что со мной? – спросила она.
- Ты здесь, - туманно объяснила Русалка. – Осваивайся.
Рита осваивалась. Изумление быстро сменилось любопытством, а затем ощущением почти что счастья. В воде было легко, куда легче, чем на суше. А ещё никогда не хотелось пить, есть и не бывало душно.
Здесь были укромные лагуны, целые сады кораллов и множество морских жителей. Она наблюдала за рыбками, морскими звездами, медузами и черепахами. Однажды даже встретила стаю дельфинов, но контакта не получилось: Рита подумала вслух что-то бестактное вроде «Интересно, разумны ли они?» и получила в ответ «На себя посмотри!»
И всё же её тревожило чувство, что нужно плыть дальше, в глубь океана. Там были и Красное море, и Камчатка, и льды Антарктиды и полная, окончательная свобода.
Первая Русалка ей больше не встречалась. Зато встретилась другая, маленькая, бледная, с хвостом, напоминающим дымчатый оникс.
Бледную русалку звали Ольга. На суше у неё остались трое детей-погодок и любящий муж. Почему она однажды, уложив малышей спать и накормив ужином усталого мужа, шагнула вниз со скалы, Ольга не объяснила. Во сне к ней постоянно приходили дети, вызывая приступы безумного метания. Рита аккуратно спросила, есть ли путь назад, на сушу. Ольга не знала. Но при одной мысли о возвращении в её глазах забились безумные рыбки, а хвост заходил ходуном.
- Понимаешь, - шептала она, - я с ними весь день и всю ночь, малыш никогда не спит больше двух часов подряд. А вечером приходит Мик и хочет общения. Ведь он меня любит!
Рите показалось, что она поняла, хотя ни мужа, ни детей у неё никогда не было. Но после пяти-шести уроков подряд она шла домой с мечтой о тишине, молчании и покое. А ведь школьники у неё были взрослыми и не требовали присмотра, одевания и кормёжки.
Но, в общем, Рита не очень нуждалась в обществе. Она продолжала изучать корни своего родного острова и мечтать о дальних морях.
***
- Молодая женщина, найдена без сознания. Сначала думали, что перегрелась на солнце, потом, что переиграла с наркотиками. Никаких наркотиков не нашли, при томографии головы – всё чисто. Если верить энцефалограмме, мозг жив. Но сознание отсутствует. Иногда, правда, бывают стереотипные движения, невролог считает, что это признак гибели коры.
Профессор Кун, специалист по нервным болезням, оказался на острове случайно и был тут же опознан местными коллегами. Сначала был приём и показ достопримечательностей, а потом просьба помочь. Кун согласился не столько из благодарности, сколько из любопытства: было в этом острове и в его жителях что-то необычное, и он искренне собирался разобраться, что.
Прочитав историю болезни и пересмотрев все исследования – однако, сколько они всего проделали! – он направился к пациентке. Действительно, выглядит совсем девчонкой. Лицо красивое, а вот мышцы уже начали атрофироваться: стопы чуть-чуть подвернулись. Сопровождавшая его Доктор вздохнула:
- Да, упустили. Массажист работает, но сами понимаете…
Кун понимал. Сложно работать, когда не видишь перспективы.
- А какие бывают движения?
- Приводит руки к груди, потом выпрямляет. И так много раз.
Кун кивнул. Действительно, это может быть признаком повреждения коры. И всё-таки от девочки ещё не веяло смертью, а он привык доверять своим ощущениям.
- А что вы думаете насчёт этих движений?
Доктор явно смутилась, но тем не менее ответила:
- Мне кажется, что она плывёт.
Однажды к воротам больницы подошли мама с пятилетним мальчиком и небольшой чёрной собакой. Прежде чем войти, мама засунула собаку в объёмную сумку.
- Извините, как нам пройти к реанимации? – спросила она привратника.
Доктор слушала спокойно, только приподнимавшие шапочку лопухастые уши выдавали её удивление. За последние два месяца к пациентке никто не приходил. Звонил директор школы, пару раз коллеги и всё.
- Понимаете, - объясняла женщина. – Мой сын, он, не совсем обычный, ему сложно общаться с людьми. А с Маргаритой он разговаривал. На своём языке, конечно, но она его понимала. И рассказывала про птиц, бабочек, водила на пляж смотреть черепах. Я ему долго боялась сказать, что она заболела. В общем, у нас к вам необычная просьба. Можно мы зайдём к ней, вместе с Принцом, - она прикрыла ладонью блестящий нос, высунувшийся из сумки.
- Принц — её собака? – уточнила Доктор.
- Нет. У неё никого нет. Принц это просто собака, уличная. Маргарита кормила его и иногда играла. Мы надеялись, что Принц согласится жить у нас, но он всё время убегает к её дому.
Доктор кивнула.
- Почему бы и нет.
В реанимационной палате лежали две пациентки – Рита и женщина с перевязанной головой и множественными швами на опухшем лице. Из-под тонкого одеяла проступали многочисленные, прошивающие тело, металлические штыри. Мама попыталась заслонить от мальчика вторую пациентку, но он не замечал никого, кроме Риты. Мама сунула ему собаку и вдруг шагнула к широкому окну и распахнула его настежь. В палату ворвались разноцветные птицы – четыре расселись на спинке кровати, а около дюжины устроились на подоконнике. Доктор ничего не понимала в птицах, но это были точно не чайки и не голуби.
- Она их кормила, - объяснила мама мальчика. – И разговаривала с ними.
Доктор покачала головой. Но ворчание возмущённой перьями и помётом санитарки в конце концов можно пережить.
Профессор Кун поставил диагноз – редкая форма аутоиммунного воспаления головного мозга. Анализы пришлось отправлять в лабораторию на материк, но результат подтвердил его правоту. Специального лечения не существовало, зато имелся довольно большой шанс, что пациентка через какое-то время сама начнёт выздоравливать.
- Будем ждать. И передайте массажисту, чтобы работал на совесть! – напутствовал он Доктора в день отъезда. Доктор обещала держать его в курсе событий. Они как раз выходили из блока, когда туда ворвалось семейство из двух малышей и папы, держащего на руках третьего. С криком «Мама! Мама!» малыши рванули к Ритиной соседке. Их крик вспугнул сидевших на подоконнике птиц. Ольга осталась неподвижной, а Рита вздрогнула и открыла глаза.
фантастика3_ бэнд
Телефон зазвонил – её разыскивали. Она счастливо улыбнулась и выкинула звенящую игрушку в ближайшие кусты.
- Пить хочу, - вдруг поняла она. – Чтобы такого выпить? – Сегодняшний день был слишком прекрасен для банальной минералки. Фанта! Она не пила фанту лет с десяти, когда узнала, что сладкая газировка страшно вредна. В магазине она радостно улыбнулась женщине на кассе, но та не вернула улыбку, а наоборот, посмотрела на Риту с мрачным осуждением. «Я сразу поняла, что с ней что-то не так, - рассказывала она потом каждому, кто готов был её слушать. – У неё были огромные зрачки, такие, что и не разберёшь, какого цвета глаза».
Потягивая оранжевую жидкость, Рита вышла из города и направилась к скалам. Пузырьки фанты проникли в самые кончики её пальцев, она казалась самой себе искрящимся на солнце пузырьком. Становилось всё жарче, теперь она была пузырьком на раскалённой сковородке. «Я же сейчас просто испарюсь!» Решение пришло само собой. Под скалой, всего-то в сотне метров внизу искрилось и переливалось море. Она разбежалась и прыгнула вниз.
Вода была восхитительно прохладная. В какой-то момент Рита поняла, что воздух совсем не нужен. Перед глазами мельтешили разноцветные рыбки.
- Привет, подруга, - одна из рыбок оказалась намного больше других, с развевающимися волосами и вполне человеческим лицом.
«Как она говорит под водой?» - по выражению лица рыбки Рита поняла, что произнесла это вслух.
- То есть хвост тебя не смущает? – расхохоталась «рыбка». Рита опустила глаза – вместо ног прямо от пояса у неё начинался зеленовато-перламутровый рыбий хвост.
- Что со мной? – спросила она.
- Ты здесь, - туманно объяснила Русалка. – Осваивайся.
Рита осваивалась. Изумление быстро сменилось любопытством, а затем ощущением почти что счастья. В воде было легко, куда легче, чем на суше. А ещё никогда не хотелось пить, есть и не бывало душно.
Здесь были укромные лагуны, целые сады кораллов и множество морских жителей. Она наблюдала за рыбками, морскими звездами, медузами и черепахами. Однажды даже встретила стаю дельфинов, но контакта не получилось: Рита подумала вслух что-то бестактное вроде «Интересно, разумны ли они?» и получила в ответ «На себя посмотри!»
И всё же её тревожило чувство, что нужно плыть дальше, в глубь океана. Там были и Красное море, и Камчатка, и льды Антарктиды и полная, окончательная свобода.
Первая Русалка ей больше не встречалась. Зато встретилась другая, маленькая, бледная, с хвостом, напоминающим дымчатый оникс.
Бледную русалку звали Ольга. На суше у неё остались трое детей-погодок и любящий муж. Почему она однажды, уложив малышей спать и накормив ужином усталого мужа, шагнула вниз со скалы, Ольга не объяснила. Во сне к ней постоянно приходили дети, вызывая приступы безумного метания. Рита аккуратно спросила, есть ли путь назад, на сушу. Ольга не знала. Но при одной мысли о возвращении в её глазах забились безумные рыбки, а хвост заходил ходуном.
- Понимаешь, - шептала она, - я с ними весь день и всю ночь, малыш никогда не спит больше двух часов подряд. А вечером приходит Мик и хочет общения. Ведь он меня любит!
Рите показалось, что она поняла, хотя ни мужа, ни детей у неё никогда не было. Но после пяти-шести уроков подряд она шла домой с мечтой о тишине, молчании и покое. А ведь школьники у неё были взрослыми и не требовали присмотра, одевания и кормёжки.
Но, в общем, Рита не очень нуждалась в обществе. Она продолжала изучать корни своего родного острова и мечтать о дальних морях.
***
- Молодая женщина, найдена без сознания. Сначала думали, что перегрелась на солнце, потом, что переиграла с наркотиками. Никаких наркотиков не нашли, при томографии головы – всё чисто. Если верить энцефалограмме, мозг жив. Но сознание отсутствует. Иногда, правда, бывают стереотипные движения, невролог считает, что это признак гибели коры.
Профессор Кун, специалист по нервным болезням, оказался на острове случайно и был тут же опознан местными коллегами. Сначала был приём и показ достопримечательностей, а потом просьба помочь. Кун согласился не столько из благодарности, сколько из любопытства: было в этом острове и в его жителях что-то необычное, и он искренне собирался разобраться, что.
Прочитав историю болезни и пересмотрев все исследования – однако, сколько они всего проделали! – он направился к пациентке. Действительно, выглядит совсем девчонкой. Лицо красивое, а вот мышцы уже начали атрофироваться: стопы чуть-чуть подвернулись. Сопровождавшая его Доктор вздохнула:
- Да, упустили. Массажист работает, но сами понимаете…
Кун понимал. Сложно работать, когда не видишь перспективы.
- А какие бывают движения?
- Приводит руки к груди, потом выпрямляет. И так много раз.
Кун кивнул. Действительно, это может быть признаком повреждения коры. И всё-таки от девочки ещё не веяло смертью, а он привык доверять своим ощущениям.
- А что вы думаете насчёт этих движений?
Доктор явно смутилась, но тем не менее ответила:
- Мне кажется, что она плывёт.
Однажды к воротам больницы подошли мама с пятилетним мальчиком и небольшой чёрной собакой. Прежде чем войти, мама засунула собаку в объёмную сумку.
- Извините, как нам пройти к реанимации? – спросила она привратника.
Доктор слушала спокойно, только приподнимавшие шапочку лопухастые уши выдавали её удивление. За последние два месяца к пациентке никто не приходил. Звонил директор школы, пару раз коллеги и всё.
- Понимаете, - объясняла женщина. – Мой сын, он, не совсем обычный, ему сложно общаться с людьми. А с Маргаритой он разговаривал. На своём языке, конечно, но она его понимала. И рассказывала про птиц, бабочек, водила на пляж смотреть черепах. Я ему долго боялась сказать, что она заболела. В общем, у нас к вам необычная просьба. Можно мы зайдём к ней, вместе с Принцом, - она прикрыла ладонью блестящий нос, высунувшийся из сумки.
- Принц — её собака? – уточнила Доктор.
- Нет. У неё никого нет. Принц это просто собака, уличная. Маргарита кормила его и иногда играла. Мы надеялись, что Принц согласится жить у нас, но он всё время убегает к её дому.
Доктор кивнула.
- Почему бы и нет.
В реанимационной палате лежали две пациентки – Рита и женщина с перевязанной головой и множественными швами на опухшем лице. Из-под тонкого одеяла проступали многочисленные, прошивающие тело, металлические штыри. Мама попыталась заслонить от мальчика вторую пациентку, но он не замечал никого, кроме Риты. Мама сунула ему собаку и вдруг шагнула к широкому окну и распахнула его настежь. В палату ворвались разноцветные птицы – четыре расселись на спинке кровати, а около дюжины устроились на подоконнике. Доктор ничего не понимала в птицах, но это были точно не чайки и не голуби.
- Она их кормила, - объяснила мама мальчика. – И разговаривала с ними.
Доктор покачала головой. Но ворчание возмущённой перьями и помётом санитарки в конце концов можно пережить.
Профессор Кун поставил диагноз – редкая форма аутоиммунного воспаления головного мозга. Анализы пришлось отправлять в лабораторию на материк, но результат подтвердил его правоту. Специального лечения не существовало, зато имелся довольно большой шанс, что пациентка через какое-то время сама начнёт выздоравливать.
- Будем ждать. И передайте массажисту, чтобы работал на совесть! – напутствовал он Доктора в день отъезда. Доктор обещала держать его в курсе событий. Они как раз выходили из блока, когда туда ворвалось семейство из двух малышей и папы, держащего на руках третьего. С криком «Мама! Мама!» малыши рванули к Ритиной соседке. Их крик вспугнул сидевших на подоконнике птиц. Ольга осталась неподвижной, а Рита вздрогнула и открыла глаза.
фантастика3_ бэнд